Интерес как базовый стимул мультирациональной коммуникации и ее рефлексивных оснований
Нургалеева Л.В.

Статья рекомендована И. Ю. Алексеевой 19.10.2012

Аннотация

Целью исследования является развитие теоретических и практических аспектов изучения теории интересов с учетом специфики онтогносеологического опыта современных мультимедийных коммуникаций. Задачами исследования выступают анализ содержания теорий интересов c точки зрения предпосылок исследования мультирациональных оснований коммуникации и их рефлексивной обусловленности. Спектр практической применимости результатов исследования ориентирован на развитие новых форм анализа социокультурной деятельности, социально-психологических экспериментов в сфере рефлексивного управления, образования, искусства, политики, экономики и т.д.

Ключевые слова:

интерес, коммуникации, мультирациональность, рефлексия.

Все новые пространства идеологических и технологических экспериментов в современном обществе формируются и совершенствуются благодаря расширению методов активации индивидуальных и коллективных интересов. Сегодня лидирующую роль в этом процессе играют мультимедийные коммуникации, выступающие не только динамичным генератором разных форм обмена образами и идеями, но и источником формирования рефлексивных коннотаций особого рода. Их исследование представляет собой важный аспект изучения онтологии коммуникации и тех трансформаций, которые происходят с современными людьми и их отношениями под влиянием мультимедийных потоков информации. В данной статье делается акцент на изучение такого базового мотиватора рефлексивных процессов, как интерес. Исследование направлено на выявление онтогносеологической специфики мультимедийных влияний на человека, порождающих разнообразие форм конституирования интерсубъектных отношений в современном обществе. Для рассмотрения выбрана проблема стимулирования мультирациональной коммуникации, которая может восприниматься как фактор, характеризующий особенности коммуникации в современной культуре и обеспечивающий спонтанное усложнение системы социальных отношений.

Актуальность исследования обусловлена тем обстоятельством, что сегодня в науке отсутствует ясность представлений о внутренних механизмах социокультурных изменений, связанных с экстремальным расширением пространства опосредованных компьютером коммуникаций. Стирая одни грани психофизиологического, межтелесного, межличностного общения и высвечивая другие, они определяют специфику рефлексивной активности и соответственно способов реализации интересов людей, живущих в эпоху электронного обмена информацией. Возможности адекватной оценки параметров медийного влияния электронных систем коммуникации на мышление, поведение, ценностные ориентации человека сегодня крайне ограничены в первую очередь из-за отсутствия системных представлений о влиянии того или иного языка описания мира на сознание, психологическую мотивацию, рефлексивные реакции. О природе воздействия мультимедийных языков описания реальности на сознание человека сегодня известно очень немногое. Вместе с тем общественные институты имеют в своих руках сегодня совершенно новые способы управления людьми, которые включают в себя явно или косвенно совершенствующиеся инструменты стимулирования коллективных и индивидуальных интересов. Этот разрыв, порожденный сменой основного языка коммуникации, вызывает потребность в концептуальной разработке новых подходов к управлению человеческими ресурсами и символическим капиталом, понимаемым как капитал символического опосредования разных форм человеческих интересов. Они побуждают к поиску методологической основы соответствующих философских, социологических, психологических, культурологических исследований, выявление специфики той или иной медиальной среды как сферы влияний на сознание, опыт и способность к оценке жизненных явлений человека. Речь идет в том числе и о возможностях поиска оптимальных решений в сферах, предполагающих управление процессами социальной структурации интересов. Важным шагом на этом пути может стать исследование мультирациональных оснований коммуникации и их практических проектных компонентов.

Как значимый психологический феномен интерес попал в сферу активной концептуальной разработки в двадцатых годах прошлого столетия, однако актуальность предложенных в тот период идей мы можем оценить по достоинству лишь в наши дни. Структурный анализ изменений электронного пространства социальных коммуникаций создает основу для расширения опыта наблюдений. Современные сетевые системы электронных коммуникаций являются не только весьма практичным инструментом для развертывания разных моделей реализации группового и индивидуального интересов, но и располагают специальными аналитическими сервисами, позволяющими получить оперативные данные о динамике процессов в данной сфере. Эти возможности представляют несомненную значимость для современной науки. Они позволяют проводить мониторинг коммуникативных событий и получать информацию о содержании общения как сферы реализации интересов.

Кратко рассмотрим содержание теорий интересов, связанное с выявлением рефлексивной специфики общения. Концептуальной предпосылкой для развития теоретических и практических экспериментов в названном направлении могут служить результаты исследований А. Адлера. В тридцатых годах прошлого века он сформировал теорию социального интереса, рассматривая его в качестве одного из базовых психологических критериев психического здоровья и способности к согласованному взаимодействию с другими. Работа «Социальный интерес: вызов человечеству» была направлена на разработку философских оснований проблемы и оценку исследовательских перспектив [1]. Концепция А. Адлера опиралась на этику всеобщего блага. Отмечалось, что в основании формирования разных форм социального интереса лежит чувство эмпатии, которое применимо и ко всему человечеству в целом. В качестве действенного аспекта социального интереса рассматривалось сотрудничество людей во имя общего блага. Теоретическая позиция А. Адлера предполагала приоритет общественного над личным в формировании индивидуальных и коллективных целей. Ценность личностного измерялась способностью участия в жизни других людей, а благородной целью выступало улучшение мира в целом и в том числе участи человечества. Исходя из этой же позиции, А. Адлер выстраивал концепцию творческого «Я», предполагающую свободу выбора путей реализации жизненных интересов. В теоретическом отношении важным элементом теории явился вопрос о рациональных основаниях коммуникации. Из практик согласования социальных интересов выводилась целесообразность рефлексии. Вместе с тем признавалась принципиальная ограниченность в понимании природы рассудочности человеком.

Важным звеном концепции социального интереса А. Адлера является разработка такой оценочной системы, которая бы служила своеобразным барометром для анализа параметров, характеризующих качество жизни человека. Формирование условий объективной верификации, надежного и валидного способа оценки результатов исследований входило в задачи разработки научной методологии. Нужно отметить, что плодотворность этих идей была оценена последователями А. Адлера. Спустя полвека была создана система методов, пригодная для измерения параметров социального интереса, благодаря стараниям Е. Крэндэлла, К. Гривера, М. Тзенга, Б. Фридланда, Г. Моздзирза, Р. Гринблатта, Т. Мурхи. На наш взгляд, сегодня этот опыт может быть использован и развит на новом уровне благодаря применению современных возможностей сетевой аналитики и средств визуализации данных, при помощи встроенных инструментов, учитывающих статистику запросов, посещаемости сайтов определенной тематики, проблематики виртуального контента. Становится возможным изучение процессов координации в сфере структуризации интересов и их динамики. Новые идеи в этой сфере могут развиваться в контексте изучения проблем обеспечения условий взаимного мотивирования, применения адекватных средств реализации творческих желаний, интеллектуальных устремлений, конкурентных амбиций, личностных инициатив и т.д. Одним из наиболее значимых исследовательских аспектов может выступать разработка проблемы рефлексивных коннотаций разных форм реализации интересов, однако на сегодняшний день она не имеет достаточной концептуальной базы.

Любопытно, что для концепций современного информационного общества характерна трактовка проблемы социального интереса, кардинально отличающаяся от той, на которую опирался А. Адлер. Она близка к философской позиции А. Швейцера, который настаивал на том, что чем полнее раскрыт творческий потенциал каждого члена общества, тем богаче социальный и культурный потенциал [2, с. 68−95]. Первичность личного интереса определяется тем, что его мотивационный потенциал составляет основу всякой культурной инициативы и ее проектной реализации. Современные системы коммуникации самоопределяются в первую очередь как индивидуализированные структуры обмена информацией. Мультимедийный фактор придает ему особую специфику и служит важным стимулом координации интересов в обществе. В свою очередь коадаптация личных интересов составляет содержание культурного обмена и поиска все новых и новых форм коммуникации. Для современных мультимедийных систем коммуникации характерно разнообразие способов технологической поддержки индивидуальных инициатив, позволяющих генерировать структуру интересов с учетом спонтанной природы самопроявления личностной уникальности в ходе общения и познания мира. В работе М. Кузнецова отмечается: «Использование современных информационно-коммуникационных технологий содержит в себе беспрецедентную в человеческой истории возможность публичного предъявления буквально каждым индивидом своей позиции по любому из затрагивающих его жизненные интересы вопросов» [3, с. 13]. Подобные процессы могут стать предметом специального научного исследования. От них во многом будет зависеть дальнейшая судьба мультимедийной культуры как активатора системы социальных значений.

Необходимо отметить, что попытки определения соответствующего контекста современных теорий интереса предпринимались на всех этапах концептуализации проектов информационного общества, но они до сих пор не позволили создать приемлемую методологическую базу для формирования оптимальных моделей межличностного взаимодействия. На начальных стадиях внимание теоретиков было акцентировано на возможностях гносеологической координации интересов. Это произошло во многом благодаря усилиям таких теоретиков, как Ю. Хабермас, направивших свое внимание на исследование природы познавательного интереса [4]. Сами программы построения информационного общества возникли на волне идей интеллектуального обогащения человека и служили в первую очередь созданию предпосылок для совершенствования системы обмена и производства научной информации. Они стратегически были нацелены на развитие проектов просвещенного личного интереса. Воплощение современных проектов информатизации позволило сделать ставку на развитие персонифицированных и групповых форм обмена информацией, что в принципе соответствовало начальной идее создания предпосылок для развития коллективного интеллекта на основе свободной коммуникации партнеров, связанных общностью интересов.

Изучение процессов координации интересов в современных условиях предполагает первичную оценку методологических оснований исследования. Динамика интереса представляет собой вероятностный процесс, основанный на принципиальной неоднородности коммуникационных пространств − тематической, предметной, метафорической, логической, технологической и т.д. Они могут рассматриваться как один из элементов, определяющих конкуренцию факторов, создающих и рассеивающих неоднородности в системах социальных коммуникаций [5, с. 397−398]. О природе подобных процессов можно было бы судить с большей объективностью при условии применения сетевых средств аналитики. Актуальность подобным проектам придает тот факт, что расширение сферы влияния систем электронной коммуникации влечет за собой стихийную реструктуризацию большинства управленческих практик, вызывая нелинейные отклики на динамику и новые формы конструирования социальных отношений. Процессы координации интересов могут рассматриваться как некая сила, придающая устойчивость/неустойчивость системам социального взаимодействия. Природа активизации интересов и форм их консолидирования во многом спонтанна и непредсказуема. Они формируют одни классы социальных стимулов и девальвируют другие. Ключевая проблема управления характеризуется А. Блиновым следующим образом: «Каждый участник действует, исходя из своего собственного, не совпадающего с другими принципа, и ни один из участников не контролирует весь набор переменных, затрагивающих его интересы» [6]. Подобная координатная сетка социальных влияний создает условия к тому, что отклик на любое изменение в структуре отношений и связей социокультурного пространства может носить нелинейный характер. Сложности решения многих исследовательских проблем связаны с недостаточной определенностью в понимании природы интереса как медиума коммуникации. В частности, требует более серьезного изучения вопрос о том, какие принципы структуризации интересов лежат в основе системы коммуникации? Теоретические предпосылки для изучения механизмов этого процесса созданы в социологии знания. В известной работе П. Бергера и Т. Лукмана проблема упорядочения человеческого знания была рассмотрена с позиций структурирования мировоззренческих или деятельностных релевантностей [7]. В особые группы были выделены практические и статусные интересы, показана сетевая природа структурного взаимодействия. Логика построения социальных сетей предполагает перевод интересов одних людей на язык других. Человек в процессе коммуникации широко применяет методы преобразования собственных потребностей в форму, которая позволяет им попасть в сферу интересов других людей. «Важный элемент моего знания повседневной жизни – знание релевантных структур других людей. Некоторые из них определяются непосредственными практическими интересами, другие – всей моей ситуацией в обществе. Мои релевантные структуры пересекаются с релевантными структурами других. Есть вещи, “интересующие” нас взаимно, и нам есть что сказать друг другу» [8, с. 34].

Исследование принципов формального увязывания интересов субъектов коммуникации предпринималось и в работах К. Хельда. По его мнению, основу коммуникации составляет не имеющий завершения дискурсивный процесс, обнажающий социально-психологический контекст человеческих отношений [9]. Он представляет собой особую рефлексивную форму, позволяющую прорисовывать контуры восприятия и интерпретации разных версий реальности. Так опыт индивидуальных переживаний, желаний, чувств, потребностей стабилизуется в форме коллективных интересов и воспроизводится на разных социокультурных уровнях. Например, интересы направляют развитие все новых систем наблюдений, выражающееся в разработке новых методологий исследования, технологий общения и т.д. Вместе с тем они выступают ограничителями подобных процессов, так как несут в себе интенциональную определенность, сформированную стереотипами восприятия. Исследовательская позиция во многом схематична, но в ее основе содержится описание механизмов когерентности рефлексивных процессов и интереса.

Основной проблемой социального развития является интенция нелинейности: стремясь создать все более эффективные информационно-коммуникационные системы, ориентированные на гибкое обслуживание групповых и индивидуальных интересов, человек не может с высокой степенью вероятности прогнозировать все аспекты их влияния на общественные структуры и психологию коллективного и персонального восприятия. Однако это не снимает остроты проблемы согласования все более дифференцированной структуры интересов, вызывая потребность в разработке таких объяснительных теорий, которые бы соответствовали ситуативному содержанию и стремительной динамике трансформации социальных отношений в сетевом обществе. Одним из основных парадоксов социокультурного развития является нелинейное влияние технологий на саму структуру человеческих интересов, что со всей наглядностью проявляется в последние десятилетия [10]. Направленность интересов задает параметры когерентности разных форм коммуникационных отношений и связей. Когерентность в данном случае означает установление связи и согласование динамических процессов структур, представленных разнообразием смысловых форм и форматов их представления. Она зависит от множества факторов, формирующих цели, направленность, событийно-смысловую плотность и форматы коммуникации, интеллектуальное и эмоциональное состояние общества. При этом исследование особенностей влияния современных коммуникационных отношений, изменяющихся под влиянием мультимедийных технологий обмена образами и идеями, невозможно свести к анализу инструментально-технологических процессов, так как медиумичность технологического опосредования заключена в трансформации содержания логических и эмоциональных интенций, восприятия и ценностных предпочтений. Интерес может рассматриваться как разновидность произвольного внимания, но фундаментальный механизм его эволюционирования лежит в основе процессов личностной и групповой идентификации.

Необходимость в развитии теоретических и практических аспектов современных исследований диктуется потребностью в поиске ответа на вопрос о том, какую роль играет интерес в формировании рефлексивных когеренций современной системы коммуникации. Социальный аспект знания представляет повседневный мир как интегрированный; но Я-сознание проявляется в индивидуализации восприятия информационных потоков на основе развития интересов и расширения кругозора за счет развития способности комбинаторного управления множеством фиксированных признаков, граней или модусов знания. Реализация индивидуальных интересов может приводить к бесконечной дезинтеграции этих представлений.

Сегодня развивается направление исследований, которое сосредотачивает внимание на проблеме позиционных перемещений индивидуальных и групповых интересов. Оно строится вокруг понятия «мультирациональность», стремясь показать специфику процессов, составляющих базис процессов стихийного сплавления различных типов рациональности [11]. Мультирациональная координация процессов коммуникации протекает на индивидуальном и групповом уровнях и зависит от направленности интересов. Свободное смещение смысловых акцентов в процессе коммуникации формирует способность мультирациональной когеренции мыслительной деятельности человека. Контингенции оценок, разнообразие уровней интеллекта и его индивидуальная специфика, природное своеобразие мышления и спонтанность интересов – все эти барьерные особенности коммуникации могут преодолеваться рефлексивно благодаря направленным усилиям осознавания. Но сами механизмы корреляции устойчивых рефлексивных матриц требуют специального исследования современных процессов коммуникации, предполагающих ситуативную адаптацию мышления и преодоление разнонаправленности интересов.

На наш взгляд, одним из наиболее удачных определений, отражающих сложность рефлексивного действия и его роль в формировании динамической направленности коммуникаций, является трактовка К. Яновича [12, с. 58]. Рефлексия понимается им как полипроцессуальное образование, синтезирующее в себе некую целостность метапроцессов и метакачеств, не тождественных рефлексии в целом, а лишь репрезентирующих ее в той или иной степени. Этот процесс оставляет основание коммуникационного опыта и служит тактикой поддержания интереса к тому или иному предмету, который способствует формированию символически замкнутых общин, интерсубъективных сетевых субкультур, персональных микросетей, сущность которых составляет взаимная стимуляция воображения. Оно является насыщенным субстратом, стимулирующим интерес и способствующим содержательной экспликации наблюдений. Но остается неясным, какие параметры должны быть включены в оценочные схемы при изучении специфики реализации интереса в условиях применения разных форм мультимедийных коммуникаций.

Во многих исследованиях отмечается, что кризисное состояние современной культуры во многом обусловлено упрощенным восприятием тех отношений, которые складываются под влиянием активно динамизирующегося мира символических посредников. В связи с этим возникает вопрос: в чем заключается ценность любой медиальной структуры как продукта коммуникативных самоорганизующихся процессов и одновременно его активного стимула? Познавательная ценность медиального опосредования связана с формированием переходных ситуаций в процессе осознавания, служащих переориентации восприятий и самого аппарата мыслительной аналитики в плоскость метафорической топологии. Медиа придает восприятиям и представлениям качество реальности, но реальности особого типа, выступающей плодом развития рефлексивных навыков и погружения вглубь отношений идеальное − материальное. На уровне социальной онтологии парадокс медиальности заключается в том, что природу медиального как посредника составляет бесконечно возобновляемый процесс выбора между внешней реальностью и реальностью воображения. Выбор нередко выявляет способность искусственно сгенерированной реальности замещать собою реальность непосредственного чувственного восприятия. Подобная форма конфликтности, лежащая внутри коммуникационных процессов, также порождает неоднородность социальных ландшафтов.

Подводя итоги, нужно сказать, что все возрастающая динамизация обмена образами и идеями, высокая наглядность процессов, формирующих мультимедийную реальность, создает предпосылки для расширения поля наблюдений, касающихся онтологии, когнитологии и феноменологии коммуникации. Одним из фундаментальных исследовательских направлений могут служить процессы, связанные со стимулированием коммуникации и управлением ресурсами развития современного человека. На сегодняшний день сформировалось ясное понимание, что открытость современных систем коммуникационного взаимодействия создает предпосылки для более свободной реализации человеческих интересов, но одновременно является источником новых социальных, культурных, психологических противоречий и проблем. Требуют осмысления проблемы становления интереса как источника социального порядка и стимуляции человеческого общения. Интерес может рассматриваться в этом контексте как фактор, определяющий успешность выбора оптимальных коммуникационных моделей и форм социального взаимодействия. Рассмотрение процессов смещения интересов по ходу развертывания коммуникативных процессов требует включения в анализ представлений об эмерджентности, случайности, вероятностности социально-психологических оснований человеческой активности. Изучение интереса как стимула мультирациональной коммуникации и ее рефлексивных оснований может выступать ключевым звеном подобных исследовательских программ. Думается, что эта проблема с течением времени окажется в центре внимания исследований современной мультимедийной культуры.

Литература

1. Adler A. Social interest: A challenge to mankind. New York: Putnam, 1939.

2. Швейцер А. Культура и этика. М.: Прогресс, 1973.

3. Кузнецов М. Опыт коммуникации в информационную эпоху. М.: ИФРАН, 2011.

4. Хабермас Ю. Познание и интерес // Философские науки. 1990. № 1.

5. Князева Е., Курдюмов С. Антропный принцип в синергетике // Синергетика и психология. Когнитивные процессы. Вып. 3. М.: Когито-центр, 2004.

6. Блинов А. Синергетика коллективной иррациональности. Философия науки. Вып.8. Синергетика человекомерной реальности. М., 2002 // URL:

http:// iph.ras.ru/page49424930.htm (дата обращения 01.06.2012).

7. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Медиум, 1995.

8. Бергер А. Видеть значит верить. Введение в зрительную коммуникацию. М.:

Вильямс, 2005.

9. Хельд К. Понятие экзистенции и политический мир // Вопросы философии. 1997. № 4.

10. Хоффман К. Технология искусство телекоммуникации // Библиотека лаборатории Меdiaartlab // URL: http://www.mediaartlab.ru/db/biblio.html (дата обращения 11.07.2011.)

11. Нургалеева Л. Особенности дискурса мультирациональности в опыте социокультурных практик // В мире научных открытий. Ч.12. 2010. № 4.

12. Янович К. Я-концепция в соотношении к уровням развития рефлексии // Рефлексивные процессы и управление. Т. 7. 2007. № 2.

__________________________

НУРГАЛЕЕВА Лариса Владимировна

Кандидат философских наук,

доцент кафедры гуманитарных проблем информатики

Национального исследовательского Томского государственного университета